Наше банкротное право очень молодо – ему всего 24 года, тогда как европейские правопорядки имеют опыт в несколько столетий. Нет даже полноценного качественного комментария к закону о банкротстве. Также, конечно, банкротство испытывает на себя все системные проблемы нашего общества - в том числе тотальное недоверие всех друг к другу.

Банкротство неэффективно из-за значительной продолжительности и высокой стоимости.

Закон о банкротстве имеет значительный крен в сторону защиты прав кредиторов. У должников практически нет возможности цивилизованно справиться со своими предпринимательскими рисками.

Главный недостаток - ликвидационная направленность процедур банкротства. Банки чаще всего участвуют в них как залоговые кредиторы. При этом чаще всего предмет залога - единственный актив должника. Конечно же, залоговым кредиторам не нужны и не выгодны реабилитирующие процедуры. Это долго, а банки предпочитают быстро получить возмещение за счет залога. Законопроект, направленный на реабилитацию, не могут принять уже несколько лет – слишком сильное лобби банков.

Судебная практика в основном отвечает интересам должников, главная задача которых – списать долги и исключиться из реестра.

Бывает очень сложно привлечь к ответственности «теневого собственника» - реальное контролирующее лицо. Это требует объединенных усилий конкурсных кредиторов, арбитражного управляющего и правоохранительных органов.

Закон о банкротстве «заточен» под несостоятельность отдельного лица, хотя почти весь крупный и средний бизнес – это холдинговые структуры в руках общих бенефициаров. Они могут собрать активы в одной компании, а долги – в другой. Это, с одной стороны, усложняет реальное взыскание через банкротство, а с другой стороны, упрощает должникам задачи вывести активы и получить контроль над банкротством.

Поскольку должники нередко выводят активы за рубеж, необходимо регулирование трансграничного банкротства, но до сих пор на этот счет нет ни закона, ни международных договоров. Сейчас же из-за пробелов и противоречий возникают формальные препятствия, которые практически невозможно преодолеть. Поэтому кредиторам так сложно «добраться» до заграничных активов.

У кредитора нет безусловного права получать от управляющего финансовые и другие документы о составе имущества должника или его сделках. Поэтому, если управляющий недобросовестный, кредитор зачастую даже не знает, как «подступиться» к задаче возвратить в конкурсную массу активы, которые были проданы за бесценок.

Очень редко используются обеспечительные меры (в том числе в добанкротных спорах). Суды часто отказываются их применять, планка доказывания очень высокая. В результате имущество уходит от должника, а незалоговые кредиторы в среднем получают 1-5% от своих долгов.